На Малой сцене Качаловского театра проходят премьерные показы спектакля «Пять вечеров» по пьесе Александра Володина. Далеко не новая пьеса популярного в свое время драматурга, к чести автора не грешащая официальной советской идеологией и рассказывающая «просто о людях», оказалась очень востребованной нынешним временем. Подробности — в материале «Реального времени».

Нашему времени — от «шестидесятника»

Александр Володин в свое время дебютировал громко — одна из его первых пьес «Фабричная девчонка» триумфально прошла по многим сценам страны, ставилась она с успехом и в Качаловском театре. «Пять вечеров», которые поставил в БДТ Георгий Товстоногов, произвели фурор.

Анатолий Эфрос позже вспоминал, что это был один из тех спектаклей, на который стоило поехать из другого города. «Моя старшая сестра» во все той же постановке Товстоногова и фильм, созданный по этой пьесе Георгием Натансоном, сделали известной и бесконечно любимой Татьяну Доронину.

Вторая половина пятидесятых годов прошлого века, когда начал писать Володин, это предчувствие коротенькой вольницы для страны — «оттепели». Это свободный дрейф художников в сторону «просто человека», к тому, что еще совсем недавно называли «мелкотемьем» и что порицалось.

Впрочем, для Володина этот характерный для русской литературы интерес к «маленькому человеку» был неизменен на протяжении всего его творчества, подтверждение тому и пьесы, написанные в семидесятые — восьмидесятые, и сценарии фильмов, например, «Звонят, откройте дверь», «Дочки-матери» или «Осенний марафон». Без лихо закрученной интриги, без экшена, просто о человеке и днях его жизни.

Персонажи Володина отнюдь не трибуны, не праведники, не герои. Автор каждому из них дает право на ошибку, так это и в «Пяти вечерах». Драматург нашел точную форму — пять вечеров перед Новым годом, когда время словно спрессовывается, а ночь с 31 декабря на 1 января всегда детское ожидание нового, ночь некоего рубежа.

Почти аутентично

Спектакль, поставленный Ильей Славутским на Малой сцене и оформленный главным художником Качаловского театра Александром Патраковым, — предельно лаконичен по видеоряду. Небольшие ширмы разных геометрических форм, которые, когда переворачиваются к зрителю обратной стороной, привносят в оформление спектакля новый элемент интерьера. Это может быть книжная полка, несколько старинных фотографий, телефон-автомат или старинный патефон.

Благословенная дотошность Ильи Славутского позволила ввести в спектакль в качестве реквизита вещи практически аутентичные — старый советский паспорт с серой обложкой, синие билеты в кино, бутылку молока — стеклянную, с крышечкой из фольги, старые коньки, стеклянные елочные игрушки, сетку-«авоську». Прибавьте к этому костюмы теперь уже практически постоянного соавтора Славутского дизайнера одежды Рустама Исхакова.

Делать костюмы в стиле пятидесятых годов для Исхакова — подобно нирване. Времена, когда женщины, словно оттаяв после роковых сороковых, расцвели, начали носить платья с талиями, элегантные пальто, широкие юбки, а мужчины облачились в солидные, «гражданские» костюмы, одни из самых любимых для дизайнера. В такие костюмы с идеальной посадкой, с идеальным кроем он и облачил персонажей «Пяти вечеров».

Грустить не надо

«Пять вечеров» у Ильи Славутского — это спектакль о счастье, которое может однажды позвонить в дверь и что-то прокричать потешным голосом, пряча за этим шутовством некое смущение. Очевидно, поработав с пьесой, режиссер лишил ее и той небольшой толики «советскости», что была у Володина. Исчезла знаменитая фраза Томы про «письма Маркса», и от этого не пострадала драматургия, а ее в проброс упоминание, что она «член партии», вовсе не воспринимаются как отсыл к царящей тогда в стране идеологии.

Славутский идет вслед за драматургом и ставит «про людей». Про Тому (Елена Ряшина) — добрую, самоотверженную, честную и верную себе и своей любви. «Что бы было, если бы я за кого-нибудь вышла замуж», — говорит она Ильину (Илья Петров), и от этой фразы, сказанной так непосредственно, холодеешь. Героиня Ряшиной — человек, казалось бы, без компромиссов, но в нужный момент в ней есть и женская гибкость, и понимание. Главное, что актрисе удалось найти и показать в своей героине, — это сострадание.

Это спектакль и про Ильина — как принято говорить, про «хорошего малого», у которого вот как-то так не сложилось в жизни. Ильин-Петров появляется на сцене уже неся в себе эту историю своей жизни, очевидно, непростой, и это робкое желание и надежду, что все еще можно исправить. Надежду, которая прячется за бравадой.

«Пять вечеров» про трогательного Тимофеева (Илья Скрябин) — немножко прямолинейного, немножко, очевидно, смущенного, что на его глазах вдруг развивается ситуация Ильина и Томы, что он оказался свидетелем чужой любви и, возможно, даже позавидовал Ильину. Это очень точная и искренняя работа Ильи Скрябина, который в последние сезоны все радует и радует. Рассказанная история и про продавщицу Зою (Анастасия Королева), которой так хочется женского счастья. Один эпизод — и целая жизнь перед глазами.

И, конечно, «Пять вечеров» — про прекрасную пару молодых и счастливых ребят: племянника Томы Славика (Иван Овчинников) и его девушку Катю (Мария Шаховцова). Такие чистые, радостные Славик и Катя — словно взгляд авторов спектакля в будущее, это не надежда, а уверенность в том, что в жизни все будет хорошо. Дуэт молодых актеров, органичных, непосредственных, заразительных — один из многочисленных плюсов спектакля.

Режиссер точно и обстоятельно поработал с каждым актером, в результате перед нами шесть разных по величине, но практически шесть бенефисных работ. А интонация самого Ильи Славутского слышна в лейтмотиве спектакля, в песне того времени Блантера «Грустить не надо». Месседж постановщика «Пяти вечеров» о том, что всем нам важно просто быть счастливыми. Выпить чаю из сервиза с маркой «ЛФЗ» — ну в каком российском доме его нет? Нарядить елку, повесив на нее старинные хрупкие игрушки. Посмотреть на фотографии молодых родителей.

Боже упаси, Илья Славутский не создал ретро-спектакль, и в его планы, конечно же, не входило идеализировать эпоху. Мы не будем брать из нее «письма Маркса». Но доброту, тепло и человечность можно и нужно взять. Грустить не надо. Все будет хорошо. В нынешнее время — это так важно помнить и надеяться на это. Об этом спектакль «Пять вечеров», о том времени, «где мама молодая и отец живой».

Можно ли собрать жизнь из осколков? На этот вопрос попытался ответить Илья Славутский, поставив на Малой сцене Качаловского театра пьесу Александра Володина.

Вспоминая экранизацию, где, несмотря на появившийся свет и цвет к концу фильма, так и ждешь серого в Казани. Что могло еще быть в конце 50-х годов прошлого столетия, когда быть членом партии – почетно, наряды невзрачные, а визит девушки после 22.00 – жуткий криминал и позор? Никакой радости и свободы. Вот только удивительный актерский ансамбль, подобранный режиссером, словно заново расписал всю пьесу своей игрой и отношением друг к другу.

Пересказывать сюжет не приходится – те, кто родился и вырос в советские времена, помнят эту экранизацию по картине с Людмилой Гурченко и Станиславом Любшиным. Может, среди казанцев есть и те, кому довелось увидеть первую постановку пьесы на сцене Большого драматического театра Георгием Товстоноговым. Но время прошло. И потому с удивлением услышала от зрителей-студентов, что это совершено новое видение пьесы, что она ожила, заиграла, что появилась реальная надежда на будущее у пары Тамара-Ильин. Значит, история 70-летней давности актуальна и сейчас? И те, кого ныне называют молодежь не просто знают творчество когда-то истинно советского драматурга Володина?

Конечно, знают. Ведь, если откинуть пафос и политику в сюжете, то Славутский поставил пьесу о вечном – как из-за недосказанного, не понятого и не объявленного важно не потерять самое нужное в своей жизни. Когда-то жизнь обоих – и красавицы Тамары, прозванной Звездой, и принципиального и Ильина, разбилась на осколки. Это именно они на заднике сцены рассказали все о них – чистые отношения двух влюбленных оказались в водовороте войны, и острые грани зеркала любви еще могут, соединившись, создать одно целое. Метафора, весьма прозрачно и лаконично обозначенная главным художником Качаловского Александром Патраковым, и без слов рассказывает судьбу героев.

Для середины прошлого века такие истории – где главные герои не передовики производств и самые знатные доярки или пастухи, а простые люди, были как глоток свежего воздуха. Совсем скоро будет оттепель. На короткий период, потом упадет железный занавес. Вот только за ним уже будут мятущиеся души людей. У них будет все по настоящему: ошибки в жизни, скверные привычки. Кто-то еще, как Тома, идеализирует и себя, и предмет своей любви. Вот только эти путы общественного мнения уже рвутся, и из кокона «мастера производственного участка и члена партии» появляется на свет очаровательная женщина, готовая бежать за любимым на край света, вытаскивая его из собственного заблуждения: человек должен быть верен своему предназначению. А каково оно на самом деле – не знает никто. Только любящие сердца.

Поэтому Елена Ряшина в роли Тамары сумела показать, как за пять вечеров перед самым Новым годом может измениться человек, женщина, которая словно замерла на долгие 17 лет, когда провожала на фронт своего любимого Ильина (его играет Илья Петров). «Видишь, какая бесчувственная у тебя будет жена». Видим. Как меняется в лице появившийся из ниоткуда Ильин, когда Иван Овчинников в роли Славика словом и критикой в адрес воспитавшей его тёти задевает его возлюбленную. Тонкая грань между ними рвется на глазах, когда Тамара произносит «Что бы было, если бы я за кого-нибудь вышла замуж». Ильин уходит, но ты уже знаешь, что он вернется. Столько боли и женского призыва было в ее голосе, что не вернуться он уже не мог. Появившись впервые, он был искусственно подогрет желанием показать, что у него все хорошо. Ильин и сам недоволен тем, что надежды его самого, знакомых и близких в отношении подающего большие надежды студента-химика не сбылись. Вот и рисует перед всеми образ успешного и довольного жизнью человека. Бравада не помогла – сострадание Тамары разбило защитную оболочку, и робкие надежды на будущее обретают свою путеводную звезду.

Отдельная история – это Славик и его подруга Катя (Мария Шаховцева). Удивительно светлые и трогательные молодые люди, полные искреннего желания жить и любить. Простушка Катя дарит не только Славику, но и Тамаре, и Ильину, то, чего им не хватает – откровенности. Она открыта, готова на все, чтобы возлюбленный чувствовал себя комфортно, и именно это ее желание помогает Славику определиться, что эта звонкая синичка в руках – настоящая жар-птица, одаривавшая его самым светлым чувством – любовью.

Всего один акт появляется на сцене Анастасия Королева в роли продавщицы из бакалейного отдела. А словно бы все успели узнать про нее все – с момента рождения и до встречи с Ильиным. В красных лодочках и бусах на ее декольтированной груди словно выписано желание обрести свое женское счастье. По-бабьи она утешает Тамару, резюмируя, как ей кажется, сущность отношений Ильина к женщина: «Ушел от меня, и от тебя ушел». Вот только сама она уже из другой истории: «Все-то вы бабы знает, одно не ведаете, почему мы одних любим, других в жены берем».

Особый случай – Тимофеев, его играет потрясающий Илья Скрябин. Тонко показать едва возникший мужской интерес к Тамаре, моментально себя остудить и попытаться облегчить ее боль от возможной потери – дано не всем мужчинам, но именно Скрябин в этой истории олицетворяет ту брутальную надежность, что ценится женщинами во все времена. Пусть его друг Ильин выигрывает внешне, его мятежная натура заставляет женщин брать его словно под материнскую опеку, но только рядом с таким, как Тимофеев, можно жить как за каменной стеной. И зритель начинает ценить этого персонажа, отмечая безукоризненный образ, созданный артистом.

В зависимости от градуса и направления сюжета, появляются краски радости – оранжевые апельсины, благородно-жемчужно-серое платье героини, и алые бусы на шее Зои. Настроение показывают и костюмы, придуманные и изготовленные Рустамом Исхаковым. Уже не пятидесятые, но еще и не восьмидесятые, но настоящая классика, модная во все времена.

Создатели признались, что атмосферу советского периода жизни выстраивали сами, раскопав на антресолях старые утюги, вазы, елочные украшения и даже гладильную доску. А как еще это могло быть – пьеса то о нас с вами, о нашем прошлом и нашем будущем. Главное, не выбрасывать осколки судьбы – они срастаются даже через 17 лет.

17 мая на Малой сцене Казанского академического русского Большого драматического театра имени В. Качалова Илья Славутский представил свою шестую режиссерскую работу – одно из самых популярных произведений драматурга Александра Володина, «Пять вечеров». Пьеса повествует о некогда оборванной истории любви, которая настигает героев спустя годы разлуки. Произведение начало ставиться буквально в год своего издания (1958-й – прим. ред.).

По сюжету, в середине 1950-х годов после 17-летнего отсутствия Ильин возвращается в родной Ленинград и вспоминает девушку, которую любил в молодости, Тамару. У обоих к зрелому возрасту личного счастья так и не сложилось. Смущаясь своего скромного положения водителя, Ильин утаивает его от Тамары, а когда перед героем встает риск разоблачения, он бежит из города. Главную мужскую роль в постановке Славутского исполнил Илья Петров. Роль Тамары была отдана заслуженной артистке Татарстана Елене Ряшиной.

В беседе с корреспондентом агентства Илья Славутский рассказал о том, почему из сценария постановки были вычеркнуты привязки к идеологии, чем режиссеру не угодил жанр бытовой драмы, о моде Кристиана Диора и Рустама Исхакова, архисложности володинской простоты и о том, для чего артистам на сцене понадобится счетчик хрущевских времен.

– «Пять вечеров» – пьеса с более чем удачной сценической судьбой, уже через год после публикации она была поставлена Георгием Товстоноговым в Большом драматическом театре им. М. Горького, не один год шла в «Современнике» и Мастерской Петра Фоменко, а за последние 15 лет ставилась в десятках региональных театров от Новосибирска до Саратова. Почему вы решили выбрать настолько разработанный литературный материал? Не страшно соревноваться с такими мэтрами, как Олег Ефремов?

– Вообще браться за хороший материал всегда волнительно. Не страшно, несмотря на то что колоссальная история постановок у пьесы. Она прошла испытание временем, серьезными мастерами, замечательными артистами. И всегда при постановке этой пьесы в серьезном театре, начиная с 50-х годов, именно два хороших артиста и хороший режиссер создавали спектакль. Честно говоря, я и не успел испугаться, перечитав пьесу, убедился, насколько она восхитительна, насколько чиста, умна, добра, прозрачна, насколько хороший в ней язык, насколько отсутствует в ней ложный пафос, насколько в хорошем смысле она проста и пронзительна.

Материал, несмотря на кажущуюся простоту, архисложный, но я понял, что мы должны добавить в репертуар нашего театра эту удивительную историю любви, которых в драматургии не так уж и много. «Пять вечеров» – именно такая, хотя, казалось бы, в ней есть и тема войны, и тема судьбы страны. Но удивительно, как Володину удалось сказать обо всем этом «не в лоб». А там ведь именно война – отправная точка сюжета пьесы: разлука, драма и вся трагедия героев крутятся вокруг нее, но это так тонко подано – удивительно прозрачно и здорово. Именно поэтому эта пьеса и открыла новый этап в драматургии советской, весь кинематограф, который мы любим.

– Большинство из тех, кто ставил «Пять вечеров», трактовали произведение как бытовую драму. Чем будет отличаться ваша постановка от работ ваших предшественников – режиссеров, занимавшихся пьесой?

– Я ни в коем случае не претендую на истину в последней инстанции, но убежден, что пьеса Володина не бытовая драма, мы определили жанр спектакля как лирическая история. И это было принципиально важным для нас, мне кажется, сам Володин бы согласился с нами. Это не драма, это не трагедия потому, что если забыть обо всех постановках и экранизациях, а читать именно пьесу, то понимаешь, что главное в ней – не конец жизни, а только ее начало, возрождение. Это история о том, что любовь и искренность побеждают войну, разлуку, преодолевают время и расстояния, и жизнь начинается у этих сравнительно молодых людей. Они ведь действительно не в престарелом возрасте, их просто играют зачастую возрастные артисты, но это, на мой взгляд, неправильно.
Пьеса Володина – история людей, у которых все только начинается, у них еще все будет хорошо. Из «Пяти вечеров» очень часто делают трагическую, страшную драму, и все в ней мучаются и страдают. Страдания есть, боль есть, но есть далеко не только это. Я разговаривал с ветеранами Великой Отечественной войны, и об этих ужасах они рассказывают, признавая, что было горе, но было и счастье и в самые темные времена они находили силы любить, смеяться, радоваться, и только это помогало спастись. Мы хотели поставить светлую, искреннюю историю, без наигранности и фальшивых страданий. Зрители будут плакать, я уверен, но все-таки наша постановка – не драма.

– Драматургия спектакля близка к языку оригинальной пьесы Володина?

– Очень близка. Конечно, пьеса подверглась необходимым купюрам, как и любой другой материал. И первое, с чем мы столкнулись, – идеология. Все основные купюры связаны с ней, мы опустили лишние понятия, связанные с политикой. Я думаю, что и у  Володина не было намерения создавать идеологических рамок, пьеса в свое время подвергалась цензурированию. Я эту пьесу вижу в сущности как «Одиссею», мне кажется, что она поднимается до этих высот, и большая ошибка считать ее бытовой историей. По форме – да, но суть ее – поэтическая, ведь история маловероятная, почти сказочная – женщина ждет мужчину 17 лет. Поэтому для меня это больше миф, и все коллизии похожи на коллизии «Одиссеи»: так же есть Одиссей где-то далеко в пути, есть Пенелопа, которая его ждет бесконечное количество лет, есть женихи – как володинский инженер Тимофеев. Наша история не совсем реальна, и это проявлено в сценографии.

– Обозначенное Володиным время действия событий – 50-е годы XX века: только лишь предвестники оттепели, послевоенная страна, в интерьерах которой торжествует все штампованное, упрощенное, фабричное. Судя по вашим прошлым режиссерским работам – гоголевская «Женитьба» и кабаре «Когда зажгутся фонари», – в своих постановках вы любите играть со временем и пространством, перемешивая эпохи и стили, ваше пространство зачастую условно. В какой реальности окажутся ваши Тамара и Ильин?


  – Да, вы правы. Наши Тамара и Ильин существуют в условном театральном пространстве – это не совсем комната, не совсем квартира, а осколки времени, памяти.

– Реализма не будет?

– Вы увидите реальные костюмы, увидите множество реальных вещиц, и даже настоящие предметы того времени, не бутафорию, а действительно аутентичные вещи. Спектакль, с одной стороны, абсолютно выдержан в духе времени 50-х годов, а с другой все этого погружено в условный театральный мир, почти монохромный. Контрастного цвета не будет, мы его исключили. Не будет стен, окон, даже дверей не будет.  Декорации создавались Александром Патраковым, нашим художником. И тут удивительная сложилась вещь: нам важны были аутентичные детали, в придуманном театральном мире героев должны были окружать подлинные вещи. Нам понадобились елочные игрушки – артист и помощник режиссера Анатолий Горелов принес свои еще родительские игрушки. Елена Ряшина принесла утюг 60-х годов, Илья Петров нашел настоящую деревянную гладильную доску тех лет. Наш осветитель нашел настоящий старый счетчик, костюмер – вазу и так далее. И эти наполнившие спектакль подлинные вещи не только помогли нам написать свою историю, но и уже имели свою.

И если «Женитьба» – это визуально «игрушечный» спектакль, как городочек в табакерке, то здесь мы остановились на естественной цветовой гамме – серый, синий, беж, это наше обращение к эпохе. Над костюмами в этом спектакле мы работали с дизайнером Рустамом Исхаковым. Костюмы стилизованные, но очень близкие к эпохе: форма, детали, силуэты выдержаны, нет нарочито выбивающихся деталей. Хотя музейной точности мы не добивались.


В то же время воспринимать 50-е годы как век штампованного и фабричного тоже не совсем верно. Мы скрупулезно изучали документы того времени и пришли к выводу, что время написания пьесы – буквально за пару лет до приезда Кристиана Диора в Москву, это преддверие модного взрыва, уже появились ткани, потрясающие женские костюмы и силуэты. И наши герои все не рядовой пролетариат, а состоявшиеся люди. Один – главный инженер огромного завода, Тамара – мастер на огромном производстве, Ильин, как бы то ни было, работает на севере, где большие деньги. Они не бедные люди, и мы одели их хорошо, добротно, красиво. Плюс обстоятельства пьесы: Ильин же вернулся в город, в котором не был столько лет, конечно, он оделся как следует, и у нас он выглядит так, словно зашел в Центральный магазин и выбрал самое модное пальто. Посмотрите фотографии 50-х годов, люди уже не были одеты как серые мыши.

– Кто-то называет особую музыкальность постановок Качаловского театра данью традиции, кто то – фирменной фишкой. Но, так или иначе, нельзя не отметить, что большая часть спектаклей театра имеет признаки мюзикла.. Увидим ли мы в этот раз сцены, подобные репертуару музыкальных театров?


– Справедливости ради, я подчеркну, что в нашем театре далеко не все постановки музыкальные, таких не большинство, как кому-то кажется. Если посчитать, окажется, что музыкальных гораздо меньше, чем драматических. Другое дело, что использовать такие средства как музыка, пластика – это нормально, все это составляющие театра. В нашем спектакле никакого мюзикла не будет, никаких романсов тоже. Будет одна очень красивая песня, которая лично для меня явилась отправляющей точкой  в постановке этой пьесы. Нашла ее, кстати, Елена Ряшина. Я долго мучился, искал, должна была быть какая-то песня, ведь даже герои между собой вспоминают о какой-то песне своей юности. Наш композитор Ляйсан Абдуллина сделал разработки этой песни, наш оркестр ее записывал, эта мелодия в разных вариациях, видоизменяясь, звучит на протяжении всего спектакля. Момент театральности, конечно, будет – мои герои и споют, и грех было бы не использовать замечательно поющих артистов.

– На роли главных героев вы выбрали своих любимчиков – Илью Петрова и Елену Ряшину, они заняты практически во всех ваших спектаклях, да и ваши тандемы на сцене всегда отличаются особой восприимчивостью друг к другу. Александр Славутский часто повторяет: «Если у меня в труппе нет Гамлета, я не возьмусь ставить трагедию принца датского». Вы также подошли к выбору пьесы? Были ли другие претенденты на главные роли?

– Я полностью согласен с Александром Яковлевичем, да, конечно, я изначально знал, что в труппе есть Тамара – Елена Ряшина и Ильин – Илья Петров, и других претендентов не было. Это аксиома для работы режиссера, если бы у меня их не было, я бы не взялся ставить «Пять вечеров». Но нужно сказать, что для них это будут необычные работы, новый этап в профессии. В той простоте, отсутствии театральности, в которой существуют герои постановки, кроется главная сложность. Хотелось  показать нормальных людей, живых, настоящих, без утрирования, преувеличения, а это не так просто. Проще сыграть крайности, а вот органику, естественную простоту, тихую, безмолвную искренность – гораздо сложнее. Тамара обычная настоящая женщина, лишенная жеманства, пошлости, по-настоящему искренняя и женственная. Таков же Ильин: простой, правдивый. И люди в зале будут ассоциировать себя с героями на сцене.

– В вашей постановке только два главных героя, или вы прописывали какие-то дополнительные линии для остальных персонажей?

– История крутится вокруг  Тамары и Ильина, но, Катя и Славик, – своеобразные ангелы-хранители, а Зоя, Тимофеев – даны героям судьбой для проверки чувств. Я очень тщательно их прорабатывал, их образы будут не менее объемными.

– Насколько я понимаю, в «Пяти вечерах» дебютирует на сцене Качаловского театра актер Иван Овчинников, который пришел в труппу только в этом сезоне. То есть это будет его первая собственная роль, не вводная. Как вы его заметили и почему выбрали для своего спектакля?

– Иван совершенно определенно человек способный в профессии, он трудолюбив,  обладает достаточным багажом опыта для своего возраста, заканчивал Пермский институт культуры работал в русском драматическом театре Ижевска и достаточно много там играл. Он сам захотел именно в наш театр, ему понравился масштаб и уровень. У него ко всему прочему хорошие внешние данные, и как режиссер, я его работой доволен. И не только за роль Славика, а за его профессиональную перспективу. Думаю, Иван дальше будет играть больше. У него есть все, чтобы занять ведущее место в труппе.

– Как думаете, актуальна ли сегодня история любви почти 70-летней давности? Могут ли современников зацепить наивные, добрые и робкие персонажи Володина, их непривычные для нашего времени метания?

– В нашей постановке есть огромный эмоциональный, страсть, но это не драма и пошлые страдания, а борьба за свое счастье. Герои доказывают правоту друг другу, ругаются, мирятся, расходятся, снова встречаются. За поступками их стоят целые миры воспоминаний, былого, личных убеждений, социальных установок. И я верю, что это близко современному человеку, нашему думающему зрителю, который приходит в театр, чтобы думать и чувствовать.

Илья Славутский представил свою шестую режиссерскую работу зрителям и корифеям театра.

На Малой сцене Русского драматического театра им. В. Качалова молодой режиссер Илья Славутский представил премьеру, как ее окрестили в театре, лирическую историю по знаменитой пьесе Александра Володина «Пять вечеров». Казанским театралам показали монохромную реалистичную постановку в интерьерах хрущевских времен, наполненную интересными героями, тонким юмором и аутентичными вещицами из личных запасников.

Пьеса рассказывает о пяти днях, которые перевернули давно лишенный любви мир двух людей, переживших Великую Отечественную войну. В середине 1950-х годов после 17-летнего отсутствия Ильин (в исполнении Илья Петрова) возвращается в родной Ленинград и решается навестить девушку, которую любил в молодости, Тамару (Елена Ряшина). У обоих к зрелому возрасту личного счастья так и не сложилось. Смущаясь своего скромного положения водителя, Ильин обманывает Тамару, представляясь главным инженером крупного комбината, а когда перед героем встает риск разоблачения, он бежит из города.

Произведение начало ставиться буквально в год своего издания (1958-й – прим. Т-и), а уже позже, в 1978 году, было с успехом экранизировано Никитой Михалковым с Гурченко и Любшиным в главных ролях. Свои интерпретации володинского текста на сценах БДТ и «Современника» представляли такие мэтры, как Георгий Товстоногов и Олег Ефремов, так что трудно себе представить, какой накал царил в закулисье Качаловского, и какое напряжение испытывал Илья Славутский, наблюдая за всем из-за тонкой стены, отгораживающей камерный зал.

К слову, зал в этот вечер был заполнен до отказа – все билеты проданы еще за неделю до спектакля, Малой сцене пришлось вместить еще с десяток приставных кресел. Обстановка нагнеталась еще и тем, что «традиционного закрытого показа для своих» в этот раз не состоялось, а потому в числе зрителей оказался полный состав корифеев Качаловского – Геннадий Прытков, Михаил Галицкий, Светлана Романова и, конечно, во втором ряду расположился главный режиссер и директор театра Александр Славутский. В общем, волнительный выдался вечер у молодого режиссера, представляющего свою шестую работу.

В личных беседах Илья Славутский неоднократно подчеркивал, что в своих «Пяти вечерах» хочет создать чистых наивных героев, лишенных выпуклого артистизма, театральности и надрыва, близких и будто бы случайно выдернутых из реальной жизни. Постановка была задумана как человеческая история любви без гротескных образов, искусственно возникающих обстоятельств и буффонады.

Сценография спектакля полностью отвечала заданной концепции: используя передвижные белые блоки абстрактной формы, которые скорее напоминали осколки, режиссер обустроил практически бесцветное условное пространство. Передвигая эти осколки во время спектакля, артисты прорисовывали очертания комнат, вокзалов, улиц. С помощью реквизита Славутский и художник Александр Патраков обустроили узнаваемые интерьеры 50-х годов. Вот – просторная и обжитая квартира Тамары – зеленый будильник на ножках, перекидной календарь-перевертыш Ленинградского монетного двора, памятный уголок с аккуратно развешанными черно-белыми портретами родных, погибших во время блокады, деревянная полка книг с потертыми корешками. Вот привокзальная площадь с телефонным автоматом в деревянной будке и язычком-приемником для оплаты в 15 копеек. Любопытно, что вся атрибутика, задействованная в постановке – личные вещи труппы Качаловского, собирали «всем миром» – от актеров до осветителей и оркестра.

А вот пролог вышел более чем театральным: перед началом первого действия, торжественно и в унисон задекларировав название спектакля, представив автора пьесы, все герои в своих сценических образах исполнили вариацию на композицию Владимира Масса «Грустить не надо». Хитовая песня 50-х в обработке Ляйсан Абдуллиной получилась очень нежной и проникновенной, особенно, в исполнении самых «поющих» артистов Качаловского. Музыка Матвея Блантера в разных аранжировках звучит на протяжении всего спектакля.

Опустив стартовую володинскую сцену ухода Ильина от продавщицы Зои (в исполнении Анастасии Королевой), «первый вечер» Славутского начинается со встречи Ильина и Тамары. И здесь зритель, знакомый с Качаловским театром, понимает, как непросто роль простой, скромной советской женщины, скованной социальными рамками и статусом, далась Елене Ряшиной. Первые несколько минут она, кажется, недюжинным усилием воли запирает в себе эмоции и свой собственный темперамент, пытаясь не дать ему просочиться в роль. К концу первого действия волнение спало, актриса как будто примирилась с ролью мастера фабрики «Красный треугольник», к началу второго действия уже весь зал сопереживал героине, полностью забыв обо всех прошлых ролях Ряшиной.

Режиссер Илья Славутский обещал оживить каждого героя пьесы, вне зависимости от количества их реплик в сценарии, и, нужно признать, ему это удалось. Удалось настолько, что перед тем, как представить Ильина, хочется рассказать о спутниках главных героев. Мальчишке, которому отчаянно не хватает отцовской руки, живом, общительном, смышленом и рвущемся вперед максималисте, племяннике Тамары – Славике, его бойкой подруге «Кате с междугородной телефонной станции», некогда друге Ильина – большом начальнике Тимофееве и претендентке если не на сердце, то на руку главного героя – бестактной, настырной, но, в общем-то, неплохой продавщице Зое.

Смешные кудряшки, округлая оправа, растянутые велюровые штанцы и большие вязаные свитера – по-настоящему очаровательным и забавным у новичка Качаловского театра Ивана Овчинникова вышел Славик. Актер смог показать всю гамму эмоций, присущих почти любому студенту-технарю, еще не ощутившему реальных трудностей жизни, но уже с ней не согласного. Славик настолько естественно вставлял ироничные замечания в наставления тетушки Тамары, дерзил Ильину и «дергал за косички» понравившуюся «девочку Катю», что почти всякий раз вызывал смех в зале.

Очень эффектный мужской тандем у Овчинникова вышел со старожилом Качаловского Ильей Петровым. Совместные сцены, которых в спектакле множество у Ильина и Славика, наполнены тактильностью, неуловимыми течениями, актеры как будто бы чувствовали и понимали друг друга без слов. С первых совместных сцен можно было наблюдать за постепенным сближением героев. За «пять вечеров» они оба буквально выросли на глазах зрителя, настолько органично дополнив и воспитав друг друга, что к концу спектакля было сложно представить – на сцене на самом деле находятся актеры. Спокойная мужественность Ильина подкупает, актер сумел очень тонко передать залу достоинство, терзания и внутренние мучения своего героя.

Молодая актриса Качаловского Мария Шеховцова, кажется, переволновалась в начале спектакля и переборщила, в начале первого действия, кажется, сверх меры наделив эпатажностью своего персонажа. Но, нужно признать, очень быстро, буквально в течение десяти минут артистка убрала излишки напряжения и передала телефонистке Кате искренние человеческие страсти.

В «четвертый вечер» зрители знакомятся с Тимофеевым – институтским другом Ильина, который преуспел в профессии, разжился и раздобрел. Колоритный главный инженер вышел у Ильи Скрябина – неторопливый, конкретный, «сильный мира сего», со стороны наблюдает за мучениями товарища, пока не решает воспользоваться сомнениями Ильина и попробовать расположить к себе его даму сердца. Появившись на сцене, персонаж Скрябина мгновенно заполняет собой все пространство и вызывает интерес.

Одеты герои Володина в версии Славутского по последней моде 50-х. Образы для постановки создавались совместно с казанским модным дизайнером Рустамом Исхаковым. Музейной точности, по словам режиссера, никто не стремился достичь. Силуэты и некоторые детали костюмов приблизили к современным, однако, сдержанная цветовая палитра и ткани, использованные при их пошиве, сохранили общую картинку в духе времени.

«Грустить не надо, пройдет пора разлуки, вновь с тобой друг друга мы найдем. Нас ждет награда за все былые муки, мы опять в родной вернемся дом», – вновь протягивают артисты уже под занавес. Постановка начисто лишена привязок к ситуации в Союзе, изображения тягот и печалей послевоенных лет, нет в ней возгласов «вождя» и тяжких воспоминаний о блокаде Ленинграда, не чувствуется давления цензуры. Спектакль «Пять вечеров» в Качаловском театре – убедительное утверждение: после ужасов войны, стольких потерь и разочарований героев ждет только начало жизни, а искренность и смелость всегда сделают путь к счастью чуточку короче.

Спектакль о любви героев, разлучённых войной на 17 лет, поставил на Малой сцене Илья Славутский

17 мая театр Качалова представил зрителям свой новый спектакль -  постановку Ильи Славутского по знаменитой пьесе Александра Володина «Пять вечеров».

Массовый зритель хорошо знает эту пьесу по фильму Никиты Михалкова, в котором сыграли Людмила Гурченко и Станислав Любшин. Но сам Володин был не слишком доволен картиной. Считал, что главная героиня не похожа на ту женщину, которую он описал в пьесе. Как же сыграют эту пьесу в Качаловском?

«Володин открыл новый театральный язык, новое направление в драматургии, - говорит исполнительница роли Тамары, заслуженная артистка РТ Елена Ряшина. - На первый план в его пьесах выходят не идеология, не социальные проблемы, а истории людей, характеров. «Пять вечеров» написаны в 1959 году, когда закончилась эпоха Сталина, началась хрущёвская оттепель, и много событий произошло на тот момент в СССР. Но в пьесе время - лишь исторический фон для истории любви героев, разлучённых войной на 17 лет».

Главная героиня Тамара, казалось бы, обыкновенная женщина, работает мастером на заводе. Пережила войну, блокаду - она одинокий человек, несчастный. Но, несмотря на все потрясения, сохранивший веру в хорошее. «Можно жить только с такой женщиной, которая высекает из твоей души искры», - сказал о ней Ильин.
«Для меня было важно найти правильную интонацию, - говорит о работе над ролью Елена Ряшина. -  Володин считал Тамару образцом женственности. Нежная, тонко чувствующая, она 17 лет ждёт человека, которого полюбила в 20 лет. Кстати, в эпизоде, когда Ильин уходит на фронт, автор описал свою историю. Его провожала девочка, позже ставшая его женой. Как Тамара, она кричала на бегу: «Видишь, какая у тебя будет бесчувственная жена!»...

На репетициях эта пьеса творила с нами чудеса - мы сами становились добрее, человечнее. Нам всем сегодня не хватает в жизни любви и таких историй».

Казанский академический русский большой драматический театр им. Качалова — один из старейших в России. В этом году он отмечает 227-ой день рождения, и все это время зритель видит лишь часть театра, а масштабный рабочий процесс, который каждый день происходит вне сцены, остается неизвестным.

Enter побывал в здании Качаловского театра, поговорил с актером Алексеем Захаровым и помощником художественного руководителя по литературной части Дилярой Хусаиновой и узнал, сколько человек работают над одним спектаклем и что происходит до того, как его представят на сцене.

Об устройстве театра

Здание было построено в 1914 году и намеренно вписано в ансамбль улицы Большой Проломной, ныне Баумана. Высота фасада составляет примерно семь этажей стандартного жилого дома, хотя кажется, что здание гораздо ниже — его высоту понимаешь только со стороны ул. Островского, где находится служебный вход. В служебной части театра четыре этажа, помещения которых связаны лестницами, подъемами, лифтами и коридорами. Второй и первый этаж — гримерки, на третьем расположился художественно-руководящий состав, там же репетиционный зал, на четвертом – хозяйственно-административные службы. Кроме того, по всем четырем этажам распределены помещения производственных и обслуживающих цехов и склады. На обед сотрудники ходят в буфет в самом здании, чтобы не отрываться от работы надолго.

Кроме актеров и руководства, здесь работают еще несколько отделов, которые занимаются работой со зрителями, пиаром, распространением билетов, ведут бухгалтерию и учет кадров, охраняют и убирают помещения, изготавливают декорации, реквизит, костюмы, производят ремонт, занимаются снабжением и многим другим. Все цеха, связанные непосредственно с созданием и прокатом спектаклей, делятся на производственные и обслуживающие, а всего в КАРБДТ им. Качалова почти 200 сотрудников.

Театр является государственным бюджетным учреждением, поэтому финансирование поступает от государства, а доходы от продажи билетов идут как внебюджет. Показатели по финансам одни из самых высоких благодаря 98-процентной заполняемости зала.

Периоды создания спектакля: взгляд артистов

ЗАСТОЛЬНЫЙ ПЕРИОД

Алексей Захаров: Для зрителей открыты два входа со стороны улицы Баумана: на Большую и Малую сцену, а для сотрудников театр начинается со служебного входа – через дверь с улицы Островского. День у артистов начинается в 11 часов – это начало утренней репетиции. Но, как правило, мы приходим пораньше: надо подготовиться, посмотреть расписание — это самая важная вещь для планирования работы театра. В расписании отмечены репетиции и спектакли с именами занятых артистов, здесь же указывается время готовности сцены, света, звука, явки артистов, музыкантов и всех непосредственно занятых в творческом процессе. На это расписание ориентируются и все остальные службы. На стенде рядом с расписанием место для приказов о поощрениях и наказаниях, объявлений, поздравлений, а напротив – для распечатанных публикаций из СМИ.

Диляра Хусаинова: Работа над спектаклем у режиссера с артистами начинается за столом. Эти первые репетиции называются в театре «застольными»: в помещении только стулья, стол и артисты. Текст выбранной пьесы распечатывают по ролям и раздают артистам завтруппой и завлит, происходит читка пьесы, ее разбор, анализ, работа над текстом пьесы, идет разговор о концепции спектакля, об идее, о том, для чего и почему именно сейчас именно эта пьеса. «застольный период» — это один из важнейших этапов создания спектакля. Это как круглый стол: каждый может высказать свое мнение, обговорить обстоятельства роли через факты о герое из реплик и ремарок, мы обсуждаем множество сопутствующих пьесе и времени моментов. На этих репетициях присутствуют хореограф, хормейстер, бывают художник и художник по костюмам.

РЕПЕТИЦИИ НА ПЛОЩАДКЕ

Алексей: Следующий период — репетиции на площадке: в репетиционном зале или непосредственно на сцене. Они обычно идут примерно до половины третьего, а в редкие дни без спектаклей мы репетируем весь день. С первой застольной репетиции и до выпуска спектакля проходит около 100 репетиций, они идут с возможными перерывами на отпуск или гастроли от 4-6 месяцев до года. Приезжие режиссеры работают, как правило, без перерывов: «Дон Жуана» с Григорием Дитятковским мы поставили за 3,5 месяца, над «Укрощением строптивой» Игорь Коняев работал с нами с августа по декабрь; со своими режиссерами есть возможность более кропотливой работы — например, над новой версией «Тома Сойера», который уже был поставлен на сцене десять лет назад, мы работаем уже второй месяц: новые исполнители, изменения в тексте, в музыкальном материале, по-новому разбираем многие обстоятельства.

Диляра: В большом репетиционном зале, который появился у нас после реконструкции, может поместиться практически любой спектакль из нашего репертуара — размеры и технические возможности адекватны основной сцене, так что можно спокойно репетировать здесь чуть не до выпуска. Это бывает удобно с точки зрения организации работы: нет необходимости освобождать сцену для монтировки вечернего спектакля. Декорации «Женитьбы Фигаро», например, мы ставили тут, прошли здесь почти весь спектакль, и только потом вышли на площадку. Но на самом деле, это совсем необязательно: иногда режиссеры из-за стола сразу идут на сцену. На время репетиций в репзале художник иногда ставит «выгородку» — ставки, на время заменяющие декорации, чтобы артисты уже имели представление о сценическом пространстве. Зал черный, как одежда сцены, поэтому мы существуем в условиях площадки, на которой будем работать. А еще в этом же зале проходит много капустников — на юбилеи артистов, премьеры, на 8 марта и 23 февраля, которые готовят мужская и женская часть коллектива.

Алексей: Есть еще один репетиционный зал – сейчас он стал балетным, а раньше был единственным: здесь проходили и репетиции, и занятия по танцам, и даже вокалу, а мне он особенно дорог, потому что именно в нем проходили прослушивания, экзамены, а потом и занятия по мастерству актерского курса ГИТИСа на базе театра, на котором я учился. Внешне зал не изменился со времен моей учебы, даже кресла те же остались. В этом году здесь появилось еще несколько тренажеров – это подарок нашего руководства артистам: по утрам и между репетициями и спектаклями многие приходят сюда позаниматься. Хорошая физическая форма очень важна для нашей профессии.

ПЕРЕД ВЫХОДОМ

Алексей: После репетиции артисты имеют возможность отдохнуть, а потом готовятся к спектаклю: одеваются и гримируются. Накладывать грим каждый артист должен уметь сам, но в сложных случаях мы идем к гримерам в гримцех. Здесь же хранятся парики, усы в подписанных коробочках, происходит их изготовление и ремонт. Ничего не выкидывается — в отдельной комнате хранятся парики, усы, бороды из старых, уже не идущих спектаклей.

В гримерках артисты проводят очень много времени: и свободное от выходов на сцену, и между репетицией и спектаклем. В каждой гримерке есть душ, туалет, появилось новое освещение зеркала на гримерном столе из маленьких лампочек, равномерно освещающих лицо. Есть небольшие гримерки для двух или трех артистов, есть несколько больших – для семи человек. В последних у нас располагается молодежь, а в одной – самой ближней к сцене, сидят ветераны: Вадим Кешнер, Геннадий Прытков, Михаил Галицкий, Владимир Мазур. Рассадка по гримеркам не случайна: ее составляет завтруппой, учитывая половозрастное разделение и статусы артистов. Старшее поколение, как правило, живет ближе к сцене. Моя гримерка – одна из самых обжитых, потому что в ней артисты, плотно занятые в репертуаре: вместе со мной сидят мои сокурсники Максим Кудряшов и Александр Малинин. Мы каждый день с утра до вечера в театре. По этой же причине наша гримерка — одна из немногих — не сдается во время гастролей других театров.

Перед выходом на сцену находится актерское фойе, комната отдыха. Во время спектакля артисты, не занятые в сцене, могут здесь подождать своего выхода — пропустить его им не даст видеотрансляция на экране; здесь же во время спектакля дежурят гримеры, костюмеры, реквизиторы. Если выхода ждать долго, можно взять книгу из небольшой библиотеки, которую создали актеры.

Актерское фойе тоже появилось после реконструкции, и это очень удобно, особенно во время спектаклей с большим количеством задействованных артистов. В таких спектаклях как «Роковые яйца», «Американская шлюха», «Визит Дамы» занято 35-38 артистов из общего числа труппы. Актерское фойе дает возможность не находиться во время «не своих» сцен за кулисами, не мешать коллегам.

Как технически создается спектакль

ПРОИЗВОДСТВЕННЫЕ ЦЕХА

Диляра: Иногда думают, что декорации для наших спектаклей изготавливают на заводах или покупают, но на самом деле, в последнее время почти почти вся материальная часть спектакля делается здесь — декорации, реквизит, костюмы, даже обувь, что дает возможность точного воплощения видения режиссера и художника. Необходимые закупки контролируются режиссером и художником.

Техническая работа над любым спектаклем начинается у художника. Вместе с режиссером они ищут изобразительное воплощение идеи спектакля в сценографии, костюмах. Создаются эскизы, макеты, иногда в 3D-формате, которые затем воплощают производственные цеха. Эти цеха работают, как все нормальные люди, — с девяти до шести, мало соприкасаясь с режимом работы творческого состава. Работа над декорациями начинается в поделочном цехе. Художник и режиссер выбирают материал для декораций — обычно это дерево и металл, и «поделка» начинает производство. После работы поделочного цеха в бутафорском цехе фрагменты будущих декораций красят, проклеивают или обклеивают — все это занимает один-два месяца или дольше. Готовые декорации переносятся в репзал или сразу на сцену для репетиций. Также художники-бутафоры работают над реквизитом к спектаклю.

Костюмы шьются в пошивочном цехе, обувь – в сапожном. Художник по костюмам рисует эскизы, закупает ткани. Кроме того, пошивочный цех выполняет ремонт костюмов из уже идущих спектаклей, перешивает их на других артистов в случае замены. В театре шутят, что именно «пошивка» первой узнает об изменениях параметров артистов и подгоняет вещи по фигуре. Сейчас здесь ведется работа над «Приключениями Тома Сойера» и «Пятью вечерами».

Все эти работы идут под постоянным контролем художника-сценографа и художника по костюмам, и, конечно, режиссера спектакля.

ОБСЛУЖИВАЮЩИЕ ЦЕХА

Алексей: Цеха, работающие над подготовкой и проведением непосредственно спектакля, — это обслуживающие цеха. Они живут, как правило, в том же режиме, что и артисты. Все, что мы едим или пьем на сцене или держим в руках, — зона ответственности реквизиторского цеха. Здесь также хранятся более крупные предметы — искусственные растения, телефоны и даже настоящее сценическое оружие, которое проверяется всякий раз перед приходом вип-гостей и периодически комиссией, подтверждающей, что оно не боевое. Реквизит либо разносится перед спектаклем артистам по гримеркам, либо лежит за кулисами на столе на определенном месте, чтобы артист сам мог его взять.

Диляра: Сшитые костюмы хранятся на костюмерных складах с джокерной системой (конструкция из труб и соединительных элементов — прим. Enter). Они висят поспектакленно, женские отдельно от мужских. Костюмеры производят мелкий ремонт, по мере необходимости отправляют вещи в стирку, гладят, разносят по гримеркам, а после спектакля все собирают. Если костюм сложный, костюмеры помогают артисту одеться. Поэтому обслуживающие цеха расположены ближе к артистам, гримеркам и к сцене. Работники этих цехов должны быть и на репетиции, и на спектакле, и на гастролях.

ОСВЕЩЕНИЕ, ЗВУК И МОНТАЖ

Алексей: До начала спектакля, до появления артистов на сцену приходят монтировщики и осветители. Монтировщики приносят декорации со склада вручную или спуская на подъемнике. Готовая декорация в высоту около шести метров, поэтому ее всякий раз собирают и разбирают. Во время спектакля работа монтировщиков почти полностью компьютеризирована.

После монтировщиков на сцене работают осветители, они направляют свет и готовят оборудование для спецэффектов, во время спектакля светооператор ведет световую партитуру в соответствии с записанной программой.

Диляра: Все, что связано с музыкой и шумовыми эффектами — в ведении радиоцеха. В музыкальных спектаклях во время музыкальных номеров с оркестром используются микрофоны, во всех остальных случаях артисты работают без них. За звуковой баланс отвечает звукорежиссер, перед музыкальными спектаклями у него есть возможность отстроить звучание вокала и оркестра. Музыканты сидят в оркестровой яме, опускающейся по принципу плунжерного подъема — раньше приходилось снимать щиты.

БОЛЬШАЯ И МАЛАЯ СЦЕНЫ

Диляра: В зале на Большой сцене 505 мест — для драмтеатра это оптимальное количество зрителей, позволяющее установить доверительный диалог сцены и зала. Перед входом зрители могут прогуляться по фойе, рассмотреть фотографии артистов, планшеты спектаклей, могут зайти в фойе-атриум, который раньше был просто двориком. Сначала была мысль оставить его открытым пространством, но погода не позволила бы использовать дворик во время сезона, так что территорию закрыли стеклянной крышей. В атриуме находится единственный в мире памятник Василию Качалову, который мы открыли в 2005 году. Тогда приезжали представители МХТ, были его родственники, в 2010 году приходил Олег Табаков.

Во время реконструкции, которая длилась с 2011 до 2014 года, часть спектаклей играли на сторонних площадках — в соседних городах и в Казани, но что-то удалось перенести и на Малую сцену, открывшуюся перед началом реконструкции. Там спектакли шли три-четыре раза в неделю, зритель о нас не забывал, за это время мы выпустили премьеру «Теорема Печенкина» по повести Валерия Залотухи, моноспектакль «Последний день» по стихам, дневникам Марины Цветаевой, «Мышеловку» Агаты Кристи.

Малая сцена представляет собой трансформируемое пространство единой среды, это площадка европейского типа — здесь тоже имеется все необходимое сценическое оборудование: свет, звук, а рассадка зрителей и сама сцена могут меняться. Есть место для экспериментов. Сейчас в репертуаре Малой сцены семь спектаклей, проходят творческие встречи, читки пьес современной драматургии, творческие проекты.

Гастроли и каникулы

Диляра: Отпуск у творческого состава всегда в одно время, и поскольку традиционных выходных в субботу-воскресенье и праздничных дней у нас не бывает, отпуск получается более долгим и составляет около 38 неделимых дней с июля по середину августа. Театральный сезон — период с сентября по июнь. Большую часть этого времени мы играем на родной сцене, репетируем и выпускаем новые спектакли. И в течение сезона выезжаем обычно только для участия в фестивалях или на выездные спектакли в близлежащие города на несколько дней. Таких выездов может быть 3-4 за сезон. А вот гастроли наш театр традиционно проводит полномасштабные, на 2-3 недели, с афишей не меньше чем из семи названий. Такие гастроли обычно завершают сезон, проходят в одном из крупных городов России.

Костюмы, реквизит, оборудование для проведения гастролей перевозим сейчас в специальных металлических ящиках, раньше они были деревянными, быстро приходили в негодность. Есть отдельные ящики под обувь, грим, реквизит, большие вертикальные под костюмы — прямо с вешалкой. Все это и декорации грузится в машины. Поскольку по традиции мы везем на большие гастроли не меньше семи названий, то для перевозки всего необходимого нужно около пяти двадцатитонных тралов.

Гастроли вне России обычно бывают недолгими, как правило, в рамках фестивалей. Среди наших зарубежных друзей коллеги из французского Марселя, чешского Брно, столицы Турции Анкары, в Хельсинки мы играли на сцене Александровского театра. В этом году мы налаживаем взаимоинтересное сотрудничество с театром Ганновера в Германии и Пекинским народным Художественным театром — это Китай. В июне-июле должны пройти наши гастроли в этих городах, а потом и наши коллеги покажут свои спектакли на нашей сцене.

В Казанском академическом русском Большом драматическом театре им. В.И. Качалова проходит ретро-концерт «Когда зажгутся фонари». Автором постановки стал народный артист Татарстана Илья Славутский. В беседе с корреспондентом Inkazan он рассказал о предыстории ретро-концерта.

- Как возникла идея создания ретро концерта?

- Замысел родился много лет назад на фестивале во Франции. Там есть традиция: после спектакля артисты поют русские песни в качестве бонуса зрителям. Это программа называется «кабаре». Мы собрались, сделали репертуар, сыграли с большим успехом – во Франции знают и любят русскую культуру. Позже мы поняли, что это может быть совершенно удивительной самостоятельной программой и несколько лет назад вместе с Еленой Ряшиной и нашими музыкантами уже основательно начали над ней работать, создавать новые аранжировки, придумывать внутреннюю драматургию этих маленьких историй. Это было начало нашей работы над тем, что впоследствии превратилось в ретро-концерт «Когда зажгутся фонари».
А решение о включении этой программы в репертуар театра возникло, когда появилось четкое понимание и уверенность в том, что мы можем это сделать на высоком профессиональном уровне и в плане идеи, и в плане ее воплощения. Мы не ошиблись: прием, который нам оказывает зритель, во много раз превосходит лучшие наши ожидания. Зал очень чутко реагирует на все продуманные нами смены настроения, ритма, повороты внутренней драматургии, зрители принимают наш посыл, откликаются на него. Контакт с залом с каждым спектаклем становится доверительнее, теснее и жарче. Но вообще секрет здесь очень простой: ничто хорошее не делается просто, быстро и наспех, все требует огромного труда, времени затрат. Поэтому наш ретро-концерт, который выглядит так легко, вдохновенно, иллюзорно, естественно, на самом деле, результат многих лет кропотливой работы.

- Как подбирался актерский состав?

- Актерский состав спектакля - это прежде всего артисты, которые обладают вокальными данными и актерским, драматическим потенциалом. Важно, что это не в чистом виде концерт, а спектакль, собранный из множества небольших музыкальных историй. И играют этот спектакль драматические артисты, обладающие вокальными навыками и в то же время умеющие через песню рассказать историю, сюжет.

- По какому принципу отбиралась хореографическая группа?

- Танцевальная группа – это тоже наши артисты, драматические артисты, обладающие пластическими данными, способностями к хореографии. Они трудились днями и ночами, они все перерывы были заняты, вкалывали в поте лица. Путь пройден огромный, труд большой. Мы выбирали из тех, кто сможет это сделать на достойном уровне, и они прекрасно справились с хореографической задачей и украшают спектакль своим азартом.

Все требует работы и точного понимания кто и что может сделать хорошо. Елене Ряшиной под силу спеть и оперные арии, и в этом спектакле ее голос и драматическая актерская глубина - один из важнейших элементов. Алексей Захаров обладает актерской эксцентрикой, опираясь на которую мы придумали его персонажа в этом спектакле-концерте, песни определенные для него выбрали так, чтобы это было эффектно в его исполнении. А Эльза Фардеева внесла в этот спектакль лирическую ноту, исполнив нежные мелодии о любви.

- Кому именно вы посвятили эту постановку?

- Адресую эту постановку широкому кругу зрителей, здесь нет никаких возрастных ограничений. Как показывает практика, этот концерт и эти песни воспринимают люди и совсем молодые, даже юные, приходят в восторг и пишут очень эмоциональные отзывы. Я даже маленький конкурс в «Инстаграме» объявил: выложил, не называя имен, фотографии известных исполнителей начала двадцатого века, песни из репертуара которых мы поем. Первый правильно написавший имена этих артистов, получил пригласительный.

Минуты не прошло, как появилось 30 ответов и, причем все это были люди очень юные, это были люди двадцатилетние. Я говорю о том, что все это никуда не делось на самом деле, этот замечательный пласт песен, эта сокровищница нашей российской эстрады не растворилась в небытие, никуда не ушла. Единственное сожаление, что конечно, эти песни не звучат так часто, как того заслуживают. И при всем этом, эти песни, мне кажется, как-то вписаны в наш генетический код. Мы об этом говорим в начале спектакля: когда начинают звучать эти мелодии и слова, ты начинаешь подпевать и понимаешь, что ты их, оказывается, помнишь и знаешь. И это правда - на спектакле люди подпевают. Одна из первых песен в концерте «Черные глаза» - я вижу, как зрители поют ее вместе с Еленой Ряшиной, молодые, причем, люди, это же фантастика. Людям важно иметь возможность услышать все эти жемчужины песенной классики именно сейчас, когда наша эстрада просто тонет в собственной низкосортности, когда нет хороших мелодистов-композиторов, когда все банально и вторично в смысле музыки, когда плохая поэзия лежит в основе текстов песен, когда исходный актерский потенциал людей, которые выступают на сцене, очень низок.

Мы не думали о том, чтобы наш концерт стал неким манифестом. Но по сути получился некий вызов царствующей на нашей эстраде пошлости. Мы возвращаем людей к истокам, к тому, что действительно хорошо, к тому времени, когда прекрасные песни были нормой. При этом мы никого не копируем, не занимаемся музейным воспроизведением, мы смотрим на это наследние своим, современным взглядом, и преподносим этот материал очень легко, свободно, даже с небольшой иронией. Многие эти песни достаточно наивны, и некоторая старомодность тут есть, но они от этого не менее прекрасны. Мы даем возможность людям вместе с нами вспомнить это, насладится два часа чудесными мелодиями, замечательными текстами.

- Интерактив, который вы предлагаете своим зрителям - это было задумано заранее или это экспромт?

- Конечно, это все продуманно и срежиссировано, сделано. Здесь случайностей нет, чтоб вы понимали. Это труд большой, это был вообще трудный проект в том смысле, что такой спектакль-концерт гораздо сложнее сделать, чем поставить пьесу, потому что здесь ничего нет, нет заданной драматургии. Мы создавали это целостное действие из отдельных песен, из отдельных стихов, из отдельных кусочков прозы, придумывались танцы, пластика, переходы, сочинялся свет - это все архисложно. Это синтетический жанр, труднее которого нет, плюс сложность создавало пространство малой сцены, диктующее свой способ существования, совсем необычный.

Между микрофонами и первым рядом - буквально метр с небольшим. Это выглядит органично и естественно, сближает зрителя с нами, но не разрушает, не должно разрушать эту магию одновременно очень тесного контакта и театральности. И сейчас я могу с уверенностью сказать, что только малая сцена могла нам подарить и подарила в результате это ощущение единения зала с артистами поющими, танцующими, с живым оркестром, зритель оказывается, как бы внутри этого действа, плачет, смеется, поет.

Думаю, что цель достигнута, и очень этому рад, потому что это было не просто. Работа над каждой песней длилась много лет, она шлифовалась и совершенствовалась, исполнялась многократно.

- Часто ли вам приходилось репетировать всем вместе?

- На финальной стадии работы сочинения всего этого концерта мы, собравшись на первую репетицию, уже не расставались. Сначала мы сели за стол с текстами песен. Помощник режиссера даже специально вырезал карточки с названиями песен и стихов - это была мозаика. Я перекладывал их, мы хронометрировали, рассчитывали. Это в хорошем смысле расчет, нужно было очень точно сконструировать этот «самолет», который сейчас летит и летит хорошо. Программа составлена из песен, созданных начиная с 1890 года и заканчивая чуть ли не сороковыми годами 20 века, и в концерте все это естественно переплетается. И в общей эстетике концерта есть элементы и сороковых, и тридцатых, и двадцатых, и десятых, и даже девятнадцатого века. Это была наша задача - не ограничивать наше ретро жесткими привязками к конкретному десятилетию, почти ювелирная работа.

- Долго шились костюмы, долго разрабатывалась идея?

- Безусловно, потребовалось достаточное количество времени, чтобы прийти к тому стилю ретро, о котором мы сказали. И начинали мы совсем с других костюмов, других эскизов. Если сейчас сравнить те первые эскизы с теми, к которым мы пришли, то это будет очевидная разница, это серьезный путь. Мы работали сначала над цветом, выбирали ткани, составляли, убирали лишнее, прибавляли другое, все это до последнего дня длилось. Цветочки добавлялись, элементы в обуви. Мы пришли к стилистически целостной картине, в сущности, получилась как бы черно-белая фотография.

И с Рустамом Исхаковым, и с замечательным художником по свету Денисом Солнцевым из Петербурга мы, на мой взгляд, сделали прекрасную работу. Без ложной скромности считаю, что со светом просто сказка получилась, так изящно, легко выглядит смена настроений . Здесь же ничего не меняется на сцене, здесь ничего нет, занавеска и стульчики, но это все так красиво и динамично благодаря световой партитуре.

- Вы представляете все это действо без работы живого оркестра?

- Нет конечно. Это не имело бы все смысла, это все ничего не стоило бы, если бы не было живого вокала и живого оркестра. Я даже и не задумывался, для меня это было очевидно, что оркестранты сидят с нами, как в кабаре, музыканты здесь полноценные участники.

- Будете ли вы играть эту постановку на большой сцене?

- Этот проект может работаться в принципе где угодно, и я думаю, что он наверняка будет приглашен и не раз на какие-то другие сценические площадки, но сделан он для малой сцены конечно, чтобы было то, о чем мы говорили, ощущение камерности, нежности, искренности. Для большой сцены совсем все по-другому было бы. Кордебалет бы был совсем другой, совсем другие бы выразительные средства понадобились, самолеты в небе, дождь, снег бы шел. Это был бы другой спектакль.

- После прошедших концертов, увидели ли вы какие-то нюансы, которые хотелось бы устранить?

- Мне кажется, что все настолько точно и правильно сконструировано, что теперь этот механизм начинает работать самостоятельно, полноценно. Думаю, что с каждым разом будет все лучше и лучше.

- Сколько раз будет идти этот спектакль?

- В феврале три раза, в марте дважды. Два, три раза в месяц должен будет идти , спрос есть, билеты все проданы.

- Какие новые спектакли в ближайшее время вы хотите поставить?

- Я начал работу над «Пятью вечерами» Александра Володина - лучшей советской пьесой о любви. 13 декабря мы сыграли премьеру ретро-концерта, а 14-го утром уже была первая репетиция «Пяти вечеров». Блестящая пьеса, мелодрама, в хорошем смысле этого слова. Работаем с большим воодушевлением над этим прекрасным материалом . Надеемся как можно скорее порадовать зрителей премьерой .

25 января 2018 года в Казанском академическом русском Большом драматическом театре имени В.И.Качалова поздравляли с 70-летнем юбилеем Геннадия Прыткова, народного артиста России и Татарстана, лауреата Государственной премии Татарстана имени Г.Тукая.

В свой день рождения артист показал одну из самых значимых своих работ – Князя в спектакле «Дядюшкин сон» по повести Ф.М.Достоевского. Когда он вышел на сцену в первой сцене, зал встретил его бурными овациями. Поздравляли его с юбилеем уже после спектакля.

За полвека творческой деятельности на сцене одного из старейших театров России – первого и единственного театра в его жизни – им сыграно множество разноплановых ролей мировой и русской классической драматургии, созданы запоминающиеся образы современников. Такие его роли прошлых лет, как Базаров в «Отцы и дети» И.Тургенева, Пасынков в «Молве» А.Салынского, Эбин в «Любовь под вязами» О Нила, Глумов в «На всякого мудреца довольно простоты» А.Н.Островского, Кинг в «Смотрите, кто пришел» В.Арро, Воланд в «Мастер и Маргарита» М.Булгакова, Городничий в «Ревизоре» Н.В.Гоголя, Зорро в «Куриной слепоте» Н.Коляды, Угаров в «Провинциальных анекдотах» А.Вампилова вызвали интерес критики и любовь зрителей.

В настоящее время Геннадий Прытков – ведущий мастер сцены, активно занят в текущем репертуаре: Крутицкий в «Глумове» А.Н.Островского, Епископ Африкан в «Беге» и Бронский в «Роковых яйцах» М.Булгакова, Доктор Бартоло в «Женитьбе Фигаро» Бомарше, Сен-Жермен в «Пиковой даме» А.С.Пушкина, Генерал Колошин в «Американская шлюха или путешествие по России с папой-алкоголиком» И.Квирикадзе, Смит в «Трехгрошовой опере» Б.Брехта, К.Вайля, Бургомистр в «Визите дамы» Ф.Дюрренматта, Гремио в «Укрощении строптивой» У.Шекспира, Альфредо в «Филумене Мартурано» Эдуардо де Филиппо.

Ну, и Князь в «Дядюшкином сне», роль, которая позволяет актеру показать все, на что он способен. При всей гротесковасти создаваемого образа обезумевшего старца он остается актером русского психологического театра.

Спектакль смотрелся на одном дыхании. Актеры, как в таких случаях принято говорить, были в ударе. И дуэты были великолепны (особенно Князь и Мария Александровна Москалёва в исполнении Светланы Романовой), и массовые сцены. Словно в замочную скважину подглядываешь...

Не думаю, что присутствующие в зале не знают эту повесть Достоевского и не видели ее в постановке других театров или их телевизионных версиях. Но искренне, как в первый раз, реагировали на происходящее на сцене, кто-то в голос смеялся.

В Казани шел спектакль Большого драматического театра имени Г. А. Товстоногова, поставленный Темуром Чхеидзе, с Олегом Басилашвили и Алисой Фрейндлих  в главных ролях. Как заметил, поздравляя юбиляра, популярный актер Камаловского театра Равиль Шарафеев, спектакль в Качаловском театре ему понравился больше. Я тоже видела тот спектакль, и он показался мне скучным. Все «прелести» старости воспринимались там чересчур буквально, и смеяться над старческим скудоумием не хотелось. Тогда как Геннадий Прытков представлял и глупость, и немощность «жениха» в откровенно шаржированном виде. Не знаю, как другие зрители, но я все время ждала, что Князь лукаво подмигнет нам – провел, бестия, всех, провел!

Но нет, от первоисточника не уйдешь, и в последней сцене мы узнаём, что Князь от избытка переживаний на его голову умирает…  

Качаловцы уже не в первый раз устраивают такие юбилейные бенефисы. Совсем недавно поздравляли Александра Славутского, Светлану Романову. Чуть-чуть биографии, слайдшоу из фотографий, краткие выступления... Так было и у Геннадия Прыткова.

Первой на сцену поднялась заместитель министра культуры РТ Эльвира Камалова:

– У нас сегодня праздник, у театра праздник, у города, у республики, потому что перед нами совершенно уникальная личность, которая 50 лет работает в этом храме искусства. Мы помним вас в замечательных ролях: я никогда не забуду вашего Воланда. Это было просто феерично, страшно и демонично. Прекрасны ваши и ранние, и поздние работы.  

– Конечно, чиновники без бумаг не ходят, — с улыбкой заявила Камалова. Она зачитала указ Президента Татарстана Рустама Минниханова о награждении Геннадия Прыткова медалью  медаль Республики Татарстан «За доблестный труд» – за доблестный труд и большой вклад в развитие театрального искусства РТ.

Следующим на сцену вышел начальник Управления культуры Казанского исполкома Казани Азат Абзалов, который признался, что долгие годы жил по соседству с Геннадием Прытковым и, будучи еще ребенком, наблюдал, как артист репетирует роли на ходу. Он вручил юбиляру благодарственное письмо от Мэра Казани Ильсура Метшина.

Геннадий Прытков получил правительственную телеграмму от руководителя Аппарата Президента РТ Асгата Сафарова, от Союза театральных деятелей России, от Союза театральных деятелей республики.

Заместитель директора Татарского академического театра оперы и балета имени М. Джалиля Юрий Ларионов вручил актеру подарочный том Пушкина и по сложившейся уже традиции зачитал несколько сочиненных им шутливых строчек.

От  Татарского академического театра имени  Г. Камала артиста поздравили его прославленные актеры Наиля Гараева и Равиль Шарафеев, общаясь на сцене, как на дружеской вечеринке. Наиля Гараева призналась, что это у них традиция – поздравлять друг друга с юбилеями. Два старшейших казанских театра «дружат домами».

Поздравила Геннадия Прытков Любовь Лукина, и как руководитель труппы Казанского ТЮЗа , и как соученица по студии Качаловского театра. Она призналась, что на их курсе все были уверены, что Прытков станет большим мастером сцены.

Государственная филармония имени Г. Тукая прислала музыкальное поздравление – в исполнении Резеды Галимовой прозвучал популярный романс.

Завершала поздравления гостей я, как меня представили - главный редактор газеты «Казанские истории», заслуженный работник культуры РТ и РФ. Мы знакомы с юбиляром с 1979 года. Отношения у нас служебно-дружеские. Однажды юбиляр был даже моим подчиненным – Прытков руководил театром в школе №39, который работал  в структуре Бауманского Дома пионеров, где я была директором.

Я видела актера во многих спектаклях, не раз брала у него интервью, знакома с его режиссерскими работами в театре «99», созданном Артемом Карапетяном. Кстати, московский гость Ян Арт (так сегодня зовут Артема) в неофициальной обстановке капустника, которым завершился для юбиляра день рождения, подарил Геннадию тираж сборника его эссе, театральных и  путевых заметок «Все просто». Большинство миниатюр написаны Прытковым для его  странички в Фейсбуке.

Как мне показалось, больше всего выходу сборника радовалась Ирина Чернавина. Это самые любимые мужчины в ее жизни – сын и муж.

В стесненных временных условиях слова не получили ученики Геннадия Прыткова и Ирины Чернавиной по Казанскому театральному училищу. Но они, воспользовавшись моментом, коллективно высыпали на сцену и на несколько минут парализовали юбилейное действо, облепив своего учителя со всех сторон.  

Наверное, самым дорогим для Прыткова было поздравление родного Качаловского театра.  На сцену вышла вся труппа во главе с художественным руководителем театра А. Славутским.

– У этого человека есть замечательное качество — преданность театру, любовь и жертвенное отношение к театру: болеет, не болеет — он всегда трудится и готовится к спектаклю. Он грамотный человек, и, несмотря на то, что у него нет высшего образования, у него есть высшие награды. Гена занят во всех моих спектаклях, за 23 года не помню ни одного, где бы он не играл. Характер у него не простой, но с каким артистом бывает легко? Мы все его любим, мы тебя ценим, —  сказал Александр Славутский и предоставил слово юбиляру.

– Честно вам скажу, я не думал, что доживу до 70. Сегодня мне хочется сказать спасибо моей жене, спасибо Артему, нашему сыну, спасибо моим докторам, которые все эти годы поддерживают во мне здоровье. Спасибо за то, что я стою сегодня на сцене театра, спасибо тем, кто сегодня с нами –  нашим зрителям. И, конечно, огромное спасибо, Александр Яковлевич, вам. Надеюсь, что я и дальше буду нужен и вы будете брать меня с собой».

Качаловцы подарили Геннадию Прыткову около сотни роз и под шумные аплодисменты проводили юбиляра со сцены.

А потом были неофициальные поздравления в узком театральном кругу, с бокалами шампанского и веселым капустником. Надо было видеть, с какой теплотой говорили о Прыткове молодые актеры. Поздравить его пришел еще один  юбиляр – Владимир Высоцкий, конечно, с гитарой.

Скетчи, пародии и сценки были такими зажигательными и креативными, что все, включая юбиляра, смеялись от души.

Вчера в театре им. В.И.Качалова состоялся юбилейный вечер Геннадия Прыткова. В свой день рождения Геннадий Николаевич вышел на сцену в главной роли в спектакле «Дядюшкин сон». Это одна из многих ярких ролей, сыгранных актером за 50 лет работы в Качаловском театре.

Представляем юбиляра

Геннадий Прытков родился 25 января 1948 года в селе Левашево Алексеевского района Татарской АССР. Окончил Казанское театральное училище, курс педагогов Веры Иосифовны Улик и Ефима Александровича Каменецкого. Учился на вечернем отделении, а днем работал станочником на заводе «Стройдеталь».

С 1968 года - актер Казанского государственного академического русского Большого драматического театра имени В.И.Качалова. 14 лет преподавал в Казанском театральном училище. С 2001 года несколько лет преподавал в Казанской государственной академии культуры и искусства.
Заслуженный артист России, народный артист России, лауреат Государственной премии Республики Татарстан им. Г.Тукая за исполнение роли Гаева в спектакле по пьесе А.П.Чехова «Вишневый сад» (2009 год).

Первые 25 лет - самые трудные

- 50 лет в одном театре - это достижение, достойное Книги рекордов Гиннесса! Геннадий Николаевич, а какие самые сложные периоды были за эти полвека?

- Первые 25 лет - самые трудные. Это была бесконечная смена режиссеров, ощущение актерской ненужности. Приходит в театр новый режиссер, только-только начинаешь привыкать к нему, и вдруг он исчезает.

Но в эти годы были и счастливые моменты: работа с Виталием Михайловичем Миллером - моим первым режиссером, Владимиром Михайловичем Портновым, Семеном Евгеньевичем Ярмолинцем. А 25 лет назад пришел Александр Яковлевич Славутский, который взял театр в свои руки, - и театр, и актеров. С его приходом закончился период брожения, отчаянья.

- Неужели актеру так нужен хозяин?

- Обязательно! Нужен такой хозяин, которому нужен данный артист. Сейчас я чувствую, знаю, что я нужен. Знаю, что я на своем месте. А раньше порой возникало сомнение: правильно ли я выбрал свой жизненный путь?

- Что вам помогло не сломаться в те непростые времена?

- Друзья помогали, жена моя Ирина Игоревна Чернавина. Они всегда были рядом, не давали мне утонуть в этом отчаянье. Просто не позволяли - и все.
Для меня это было очень сложно. Я по натуре своей нытик, меланхолик, мне свойственно уныние. Одна наша замечательная знакомая однажды сказала: «Геннадий, перестаньте ныть! Вы сами выбрали эту профессию!» И эти простые слова вдруг дошли до моего сознания, до моей души.

Ныть бесполезно. Это отнимает силы, энергию. Надо постоянно работать. Конечно, каждому актеру жизненно необходимо признание режиссера, зрителей, коллег. Если признания нет, то легко снова скатиться в уныние, безысходность, сидеть, плакать и жалеть себя, такого несчастного.

«Театр 99» - это был побег от отчаянья

- В 90-е годы вы организовали «Театр 99» - первый в Казани театр-студию. Театралы до сих пор вспоминают «Лолиту», другие ваши постановки. Успех был потрясающий, на спектакли было не попасть… Как вы отважились на такой рискованный шаг?

- Это был побег от того самого отчаянья и разброда, которые царили тогда в театре. Сын Артем видел, как болезненно все это воспринимаю, и сказал: «Ну зачем тебе во всем этом участвовать? Тебе это надо?» И предложил сделать свой театр. Он взял на себя всю организационную и финансовую часть, в результате появился «Театр 99». Мы играли в зале учебного театра театрального училища, где было ровно 99 зрительских мест. Наш театр продержался 4 года, и это было замечательное время.

- Вы сами ставили спектакли. Не страшно было браться за режиссуру?

- «Театр 99» многое мне дал, и самое главное - он помог понять, что режиссура - это не мое. Актер и режиссер - это абсолютно разные профессии, абсолютно разные организмы, живущие по своим законам. Я все-таки больше актер, чем режиссер.
Искренне восхищаюсь нашим режиссером Александром Яковлевичем Славутским, потому что сам не понаслышке знаю, что такое держать в своих руках театр. Он держит Качаловский театр 25 лет. Это не только профессиональное, но и человеческое достижение. Умение быть руководителем, хозяином - это тоже талант. А еще он знает и понимает актеров. И при всей своей строгости, требовательности он умеет прощать актерам какие-то их слабости. А это очень важное качество для режиссера.

«Вы идете в чудовищную профессию»

- Своих студентов - будущих актеров - как и чему учили?

- Со студентами у меня было все просто и сложно одновременно. Я их сразу предупреждал: «Вы идете в чудовищную профессию. Профессию, где вы потеряете себя, потому что будете бесконечно играть разные роли, бесконечно менять обличия. Не ходите в эту профессию! Это я вам говорю на своем жизненном опыте».

- Как вы думаете, зачем современные мальчишки и девчонки идут в актеры? Ведь профессия зависимая, платят немного.

- Они насмотрелись телевидения и думают, что жизнь актера - это только слава, огромные гонорары. В их понимании профессия не требует никаких усилий - стоит им выйти на сцену, и весь мир будет у их ног. Но когда они начинают постигать азы профессии, то делают такие огромные глаза: «Ой, а мы не знали, что это все так сложно…»

Поменять их отношение к профессии не так просто. По крайней мере, первые три года приходилось делать все, чтобы они поняли одну мысль: надо постоянно работать. И если после этого человек решает остаться в актерской профессии, мне за него не страшно - он знает, куда и зачем идет. А остальным советовал: «Уходите! Не теряйте времени даром, пробуйте себя в чем-нибудь другом!»